Возможно, самым интересным и дающим наибольшую пищу для выводов примером отождествления с агрессором в жизни Сталина является невероятное доверие по отношению к Гитлеру до того, как его войска напали на Советский Союз 22 июня 1941 года. Через шесть недель после вторжения Сталин признался

"Я не скала, а река. Те, кто думают, что я скала, обманываются во мне, если только я сама их не обманываю, притворяясь скалой". Существеннейшая проблема книги "Курсив мой" - сама Нина Берберова. Вообще-то говоря, она всё выделяет курсивом: всё исправлено и дополнено ее сильной и гибкой личностью.

                                                                        Юрий Одарченко. Фото К.Д.Померанцева. Париж, 1960 г.                 Юрий Павлович Одарченко был не только одним из наиболее близких моих друзей, но, вместе с Георгием Ивановым, Ириной Одоевцевой и Владимиром Смоленским, моим

Пальто философа "Николай Федорович Федоров - гениальный самородок, оригинал и чудак"31, - эта фраза, принадлежащая Бердяеву, имеет весьма пренебрежительный оттенок. Как будто речь идет о персонаже сродни Кулибину или Ползунову, чудачество которых превратилось в известную спекуляцию на тему

       «Безумствуешь ты, Павел. Большая ученость доводит тебя до сумасшествия», – сказал ап. Павлу правитель Фест (Деян. 26,24). Этот знаменитый упрек великому апостолу можно было бы отнести и к Владимиру Николаевичу Ильину. Но тут сразу же напрашивается и другое. Основывая свою систему